Интервью с Thunderball
4 ноября 2003 г.
Компания Tinkoff, балующая меломанов и любителей необычной и экстравагантной живой музыкой, опять сделала всем приятный подарок и привезла в Россию группу Thunderball. Thunderball — это Steve Raskin и Sid Barcelona на клавишных, Rob Myers на гитаре и экзотическом ситаре (также Роб играет в Thievery Corporation), Bert Queiroz в качестве басиста, Steven Albert на ударных, перкуссионист Troy, очаровательная вокалистка Miss Johnna M. и Mustafa Akbar (вокал + маракасы). В таком же составе группа и приехала в Россию, где дала живые концерты в ресторанах Tinkoff в Москве и Санкт-Петербурге.
Steve и Sid уже очень давно сотрудничают с отцом-основателем лейбла и клуба Eighteenth Street Lounge в Вашингтоне, основателем проекта Exodus Quartet и легендарной группы Thievery Corporation, Эриком Хилтоном, что, естественно, не могло не отразиться на их творчестве.
Сам Эрик уже был в России в июне, когда компания Tinkoff привозила группу Thievery Corporation в Москву и Санкт-Петербург. После них с живым выступлением приезжал только Nicola Conte, поэтому живое выступление Thunderball должно было стать знаковым и очень ожидаемым.
Несмотря на задержку концерта, Steve и Sid, к счастью, нашли время и дали эксклюзивное интервью acidjazz.ru. Мы выражаем особую признательность и благодарность компании Tinkoff и лично арт-директору петербургского ресторана Константину Коробову за предоставленную возможность пообщаться с мэтрами.
— Как вы пришли к мысли о том, что станете музыкантами? Это было влияние ваших родителей или корней?
Steve: Наверное, здесь всего понемногу. Безусловно, родители поощряли меня; мой отец был большим любителем джаза. Я начал с игры на фортепиано, когда я был маленьким. Когда же мне исполнилось 13, я начал играть рок-н-ролл, и с тех пор я и занимаюсь музыкой. С Сидом мы познакомились в Школе Искусств, там мы оба занимались живописью, а, как известно, живопись и музыка находятся в симбиозе. Влияние на нас росло по мере того, как мы сами взрослели. Позже, в подростковом возрасте я играл в панк-группе. Мои родители до сих пор приходят на наши выступления в Вашингтоне. Моя сестра также занимается музыкой, и мы часто копаемся в родительской музыкальной коллекции и выуживаем оттуда что-то классное. Мы занимаемся электронной, или, как её ещё называют, музыкой будущего по той же самой причине, что и раньше, когда люди занимались джазом, панк–рок музыкой — необходимость выразиться. Поэтому если музыка имеет одинаковые мотивы, то ты можешь как бы позаимствовать что-то от джаза, даба, что-то от ска, и придать всему этому свой вид. И это для меня и есть дух джаза. Это джаз.
— Вот-вот... Джаз-то нас и интересует.
Steve: Недавно мы разговаривали с нашим коллегой, который хотел бы, чтобы мы приняли участие в джазовых фестивалях. Я не знаю, как это воспринимают другие, но Thunderball — это джазовая группа с точки зрения концепции, с точки зрения импровизации и интерпретации. Вот почему люди переходят с панк-рока на такую музыку — это своего рода эволюция.
— Наш следующий вопрос в какой-то степени связан с предыдущим. Вас привлекают 60-е и 70-е, особенно музыка тех времён. Почему они так вас привлекают? Может быть, Эрик Хилтон оказал влияние на вас?
Sid: На самом деле было здорово встретить Эрика, так как мы выяснили, что у нас общие интересы, что и послужило началом нашего общения и сотрудничества. Я думаю, что суть 60-х в том, что это были беспокойные времена. Но именно в такие времена возникает Великое Искусство. Это и музыка, и художественное искусство...
Steve: Это была реакция на изменения, которые иногда были революционны.
Sid: Вещи, которые нас привлекают в той эпохе — дизайн, музыка, фильмы...
Steve: В те времена музыка, фильмы, книги, живопись — всё содержало в себе некую реакцию на общество, артисты «высказывались» по тому или иному поводу. Поэтому для нас это та самая магическая комбинация, как для дизайнеров и музыкантов. В те волшебные времена всё это было взаимосвязано, было важно, как выглядела афиша фильма, было важно, чтобы была выбрана соответствующая музыка, а не просто та, что популярна на данный момент. Поэтому нас привлекает именно проработанность всех частей этого в той эпохе. И, конечно, это романтика тех времён, которую мы практически не застали. Мы тогда оба были очень маленькими. Когда ты, будучи ребенком, смотришь все эти романтические фильмы с Джеймсом Бондом, это неизменно откладывается в твоём характере, это, возможно, посылки к тому, какими мы хотим быть. Но нужно понимать, что пережить те времена заново невозможно, или будет получаться фарс.
— Вы упомянули даб, ска, и возможно рэгги. Какое влияние эта музыка оказала на вас? Может быть, у вас есть любимые группы, играющих в этих стилях?..
Steve: Регги и то, что ему предшествовало — ска и рок-музыка: всё это очень важно для нас так же, как и джаз. Как эволюционировала музыка регги, можно увидеть на исторических примерах. Музыканты делали вещи, которые по сути одинаковые, их формат одинаков, но важно, как ты можешь подать это и предподнести. Как только одна вещь становится известной, все её копируют, и потом артисты начинают проталкивать свои вещи на её основе. На нас оказывает очень сильное влияние стиль даб, и его элементы можно услышать в наших композициях. Но это не обязательно традиционный даб, у нас есть басовые линии из даба, вплетённые в музыку драм-н-басс.
— Правильно ли будет сказать, что вы выбираете лучшие звуки из 60-х и приводите их в гармонию со звуками нынешнего времени и жизни?
Sid: Я думаю, это хорошая начальная точка. Но я бы не стал ограничиваться этими рамками.
Steve: Мы не занимаемся сэмплированием слишком много. Идея сэмплирования как заимствования элементов из других песен в стиле Puff Daddy нам не интересна по большому счёту. Мы используем сэмплы только как отправные точки. Мы сидим в студии и говорим: «А давайте-ка сделаем такую-то песню...», и когда начинается работа, то мысль и вдохновение идут по всем направлениям, иногда по тем, по которым мы совсем не ожидали. Мы пишем музыку, всегда помня об этом, мы не копируем.
— Наверное, ваша музыкальная коллекция просто необъятна...
Steve: Да... В самом начале нас было всего двое: я и Сид. Мы играли на многих инструментах — гитара, бас, клавишные. До того момента, как мы начали работать как группа, мы привлекли друзей для создания студийного проекта, но в процессе мы всегда держали в голове мысль о живом звуке. После Ambassadors of Style, когда мы стали выступать вживую как группа, мы начали внедрять живой звук, и так получился Scorpio Rising. И мы хотели сделать таким весь альбом.
Sid: Мы создавали этот альбом, закрывшись в нашей студии, которую мы называем «Fort Knox».
Steve: В названии опять проявляется влияние Джеймса Бонда... :)
Sid: Мы начали и не прекращали до тех пор, пока не почувствовали, что проделали большую работу, результатом которой мог стать следующий релиз. Мы написали 20-30 композиций и включили в альбом 13 композиций.
Steve: И каждая комбинация композиций меняет историю или фильм, как угодно. И когда все песни расположены определённым образом, получается что-то вроде несуществующего фильма. Мы делаем саундтрэк, как это делал Энио Морриконе, но в контексте сегодняшнего времени. Важно заметить, что работая с мыслью о живом звуке, мы не забыли о студийном звучании. И то, что мы сделаем сегодня вечером — это новая интерпретация. Я не хочу, чтобы мы звучали как запись, в этом нет смысла.
Sid: Можно послушать компакт-диск, поэтому зачем приходить куда-то, чтобы слушать то, что можно услышать на компакт-диске? Здорово, что у нас есть много музыкантов, которые работали с нами в студии и теперь будут с нами на сцене. И это то же самое, что мы говорили о джазе: каждое выступление — это что-то новое; конечно, есть какая основная структура песни, но если формат позволяет, почему бы не сыграть по-другому? Ты не связан. Ты можешь играть так, как хочешь. Когда мы работаем как группа, все равноправны, и все вносят свой вклад. Мои друзья, очень талантливые музыканты, и все привносят свою страсть. И я уверен, что если нам покажется, что нужно использовать банджо, мы обязательно это сделаем.
— Вы в России уже день, что вы чувствуете? Может быть, Thievery Corporation или Nicola Conte рассказывали вам что-то о России?
Steve: Да, нам многое рассказывали, но это нельзя описать. Мы видели фотографии городов, но ты не можешь почувствовать город, пока ты не погуляешь в нём. Я думаю, что это не прозвучит особо снисходительно, но Петербург — это даже более космополитичный, суетливый город, чем Вена, наверное, таким мы его восприняли. К сожалению, нам надо улетать рано утром, но мы очень хотели бы посмотреть Санкт-Петербург в следующий раз.
— Многие люди, работающие в среде шоу-бизнеса, на вопрос «Что вы слушаете дома?» отвечают «Тишину»... А что слушаете Вы? Какие ваши любимые диски?
Steve: Я могу назвать несколько, которые я всегда вожу с собой. Все начиная от Deee-Lite и заканчивая Tear Drops in a Garden. Мне нравятся Flaming Lips и New Pornographers, и ещё одна суперпопулярная группа Deep Trick. Есть записи, которые подходят для разного настроения, и они меняются. Ты долго слушаешь одну и ту же запись, потом откладываешь, и новая запись становится твоей любимой. Мы слушаем всё, даже поп- и хип-хоп радиостанции, так как вдохновение может придти отовсюду. Иногда вдохновение приходит, когда ты слушаешь какую-то ерунду и думаешь: «А я бы сделал вот так!».
— А что вы можете сказать о будущем? Мы знаем, что вы находитесь в постоянном поиске новых звуков, новых форм. Собираетесь вы и дальше основываться на звуках 60-х и 70-х или хотите охватить больший спектр?
Steve: Я полагаю, что мы уже перестали об этом думать. Безусловно, мы были очень увлечены музыкой тех времён, мы этого хотели. Полгода назад мы основали новый записывающий лейбл, и у нас уже записано три сингла с новым проектом, который называется Fort Knox 5, имеющий тот же состав исполнителей. Это наша «семья». Но лейбл более направлен на стили funk и dance, то есть на более танцевальную музыку. Музыка Thunderball была всегда и для прослушивания, и для танцев. Много приятных моментов связано с Fort Knox 5, потому что мы сделали Thunderball, и это была одна музыка, а теперь мы занимаемся Fort Knox 5, и это уже другая музыка, но люди одни и те же. Это самая прелестная сторона электронной музыки. Мы просто делаем музыку, которая нам нравится, и мы надеемся, нравится и другим.
— Спасибо вам за интервью. Мы надеемся увидеть вас снова в нашем городе с новой и интересной музыкой.
Steve и Sid оказались приятными и простыми собеседниками, с которыми было интересно общаться. Не менее интересным оказалось их зажигательное выступление, которое было в узнаваемом стиле Eighteenth Street Lounge. Выступление, как и обещали Steve и Sid, было совершенно не похожим на их диск, и было переполнено эмоциями. Глубокие бас-линии, прелестный вокал хрупкой Miss Johnna M и зажигательный вокал Mustafa, современные ритмы, замечательные перкуссии, и, конечно, незабываемый фанковый звук гитары от гуру Rob Myers — всё это не могло оставить никого равнодушным. Всё переплелось в этой музыке, которая, как казалось, явилась воплощением самых радостных и позитивных эмоций. В этот вечер на головы пришедших на концерт людей выплеснулось столько позитивного фанка, что многие уходили под большим впечатлением.
Мы надеемся, что компания Tinkoff продолжит традиции и в дальнейшем будет привозить таких же талантливых, неординарных и позитивных людей, выбранных с таким же безупречным музыкальным вкусом.
Читайте также